— Откуда мне знать, что ты не пытаешься узнать моё имя, чтобы преследовать меня?

— Это довольно самонадеянно.

— Правда? Я имею в виду, ты здесь в клубе, совершенно один, пристаешь к случайным женщинам и спрашиваешь их имена. Ты что, никогда не смотрел NBC: Дата (еженедельный телевизионный новостной журнал/уридическое реалити-шоу), Николас?

Он показывает в сторону танцпола.

— Я здесь не один. И просто Ник.

Мои глаза следуют туда, куда он указывает, на привлекательного парня, танцующего против случайной женщины в центре танцпола.

— Это мой друг, Сет. Сегодня я получил новую работу, из-за которой мне придётся уехать за город, так что мы — празднуем— в последний раз.

— Я бы, наверное, тоже праздновала, если бы ты уезжал.

Смеясь, он делает еще один глоток своего напитка, точно с того же места, что и я раньше, его язык высовывается и пробегает по губам, не сводя с меня взгляда ни на секунду. Мои внутренности сжимаются, тепло разливается между ног.

Это отвратительно, как сильно он на меня влияет.

— Послушай, у меня нет времени на, — я машу рукой между нами, — что бы это ни было. Так что либо переходи к делу, либо ищи кого-нибудь другого. Я уверена, что есть много отчаянных женщин, готовых предоставить свою личную информацию, чтобы ты смог подглядывать в их окна.

Он ставит свой бокал и смотрит сквозь меня, прежде чем шагнуть вперед и наклониться, его губы невероятно близко к моей щеке. Я вдыхаю, сердце бешено колотится в груди.

— Я не хочу преследовать тебя, красавица, — он заправляет прядь волос мне за ухо. — Я хочу трахнуть тебя.

Оу.

Что-то горячее и порочное циркулирует в моей животе. Этот парень опасен. Увлечение, которое я не могу себе позволить. Хотя… Я бросаю взгляд на Эндрю, бармена, понимая, что до его ухода с работы ещё как минимум пара часов. Немного веселья не повредит, и почему бы мне не вознаградить себя? Кроме того, я не привыкла быть в центре внимания. Обычно я прячусь в темных углах, изо всех сил стараясь слиться с тенью. Такая смена темпа приятна, причем неожиданным образом.

— Ну… — я постукиваю кончиками пальцев по барной стойке, чувствуя жжение от взгляда Николаса, проходящего по моему телу. — Было весело, но мне нужно воспользоваться дамской комнатой. Если ты не хочешь неприятностей, ты не последуешь за мной, преследователь.

Он поджимает губы, словно сдерживая ухмылку, и наклоняет голову.

Честно говоря, я ожидала, что он все равно последует за мной, но пока я пробираюсь через танцпол и по узким коридорам, проталкиваясь мимо дюжины липких, потных тел, его нигде нет.

Так будет лучше.

Я открываю дверь в женский туалет и вхожу внутрь. Это маленькая ванная комната, с черно-белой плиткой на стенах и всего двумя унитазами. Я прохожу, заглядываю под обе кабинки, чтобы убедиться, что здесь больше никого нет, затем направляюсь к раковине и упираюсь руками в край, делая глубокий вдох.

Дверь распахивается, а затем захлопывается, заставляя мое сердце подскочить к горлу, а мой инстинкт самосохранения резко подскакивает, и замок щелкает, закрывая дверь. Я поворачиваюсь, волнение сжимает мои внутренности, когда я встречаю взгляд Николаса, его темные глаза, в то время, как он направляется ко мне. Он наклоняет голову, снимает свою черную кожаную куртку и бросает её на столешницу у раковины. Я отступаю назад, прижимаясь к мрачной плитке стены уборной, но он продолжает идти, прижимаясь своим телом к моему, и меня охватывает дрожь.

— Я знала, что ты последуешь за мной, — я закатываю глаза. — Предсказуемо.

Его рука тянется к моим волосам и переплетается с моими прядями, затягивая их, заставляя мои глаза встретиться с его глазами, пока моя шея вытягивается назад.

Господи.

Мое сердце ускоряется, надеюсь, что клей, который я использовала, удержит парик на месте.

— Оказывается… я хочу неприятностей, — говорит он.

А потом он наклоняется и целует меня.

Я стону, мои руки летят к его затылку, когда его язык погружается в мой рот, переплетаясь с моим. Вкус у него сладкий и пряный, и я позволяю себе побыть в этом моменте. Я никогда больше не увижу этого парня, но я надеюсь, что он оправдает свою браваду и сможет хотя бы подарить мне оргазм, прежде чем исчезнет.

Его руки спускаются к моим бедрам, поднимая меня, и он вжимается в меня, пока каждый сантиметр не оказывается между моих ног. Он делает толчок, и я хнычу ему в рот.

Как хорошо, что я оставила свой пистолет в машине. Было бы неловко объяснять.

Сцепив лодыжки у него за спиной, я двигаю бедрами, прижимаясь к нему.

— Блять, — ругается он, останавливая поцелуй, чтобы провести губами по моей шее.

Из меня течет влага, и я выгибаю спину, пока моя голова не упирается в стену, давая ему больше пространства для работы.

— Ты ещё не собираешься назвать мне своё имя? — хрипит он.

— Нет.

Потянувшись вниз, я расстегиваю пуговицу на верхней части его джинсов, просовываю руку внутрь и хватаюсь за его член, мой живот напрягается, когда я понимаю, насколько он действительно большой.

Он ставит меня на ноги, слегка отступает назад и достает из кармана презерватив. Я выхватываю его у него, опускаюсь на колени и хватаюсь за пояс его брюк, опуская их настолько, что могу дотянуться до боксеров и вытащить его член. С головки стекает его предэякулят, я наклоняюсь, слизывая соленую жидкость, и стону, когда она попадает на мой язык. Вкус приятный, и я решаю, что мне нужно ещё, поэтому я беру его член в рот и двигаюсь вперёд, позволяя ему достигнуть моего горла.

— Господи Иисусе, — стонет он, ударяя ладонью по стене.

Я несколько раз раскачиваю головой, проводя языком по толстой вене, идущей по его члену, затем позволяю ему выскользнуть из меня с хлопком, отодвигаюсь назад и разрываю упаковку презерватива зубами. Я надеваю его на него, его взгляд прожигает мне макушку.

Его руки хватают меня за плечи, агрессивно поднимая вверх, и не успеваю я и глазом моргнуть, как он задирает мою юбку и сдвигает трусики в сторону.

— Мне нужно быть внутри тебя.

Он обхватывает моими ногами свой торс и одним мощным толчком входит в меня.

Так глубоко.

Он начинает быстрый и карающий темп, и мои глаза закатываются назад, потому что я не думаю, что кто-то когда-либо трахал меня так. Быстро, грязно и так, словно ему не нужно ничего, кроме меня.

Эта мысль в сочетании с тем, как он заполняет меня, заставляет мой оргазм быстро нарастать, мой клитор набухает, а в животе нарастает напряжение.

— О, Боже, — бормочу я, ударяясь головой о стену. — Я люблю твой член.

Он смеётся, вжимаясь в меня сильнее, его хватка на моих бедрах почти до синяков от того, как сильно они сжаты.

— Покажи мне, — говорит он, засасывая мочку моего уха между зубами и прикусывая её. — Покажи мне, как сильно ты любишь мой член.

Его слова — последнее, что мне нужно, и я взрываюсь, яркий свет ослепляет мое зрение, мои ногти впиваются в его плечи, пока он продолжает трахать меня, испытывая наслаждение.

— Вот так, красавица. Отдайся мне.

Еще несколько толчков, и он глубоко входит в меня, пока его бедра не прижимаются к моим, его низкие стоны вибрируют в каждой косточке моего тела, а его член дико дергается.

Медленно я возвращаюсь на землю и осознаю, что только что произошло и где я нахожусь.

Что я должна делать.

Он опускает мои дрожащие ноги, проводит подушечками пальцев по моим бедрам и обхватывает мои бока, прижимаясь лбом к моему.

— Скажи мне своё имя, — шепчет он.

Я не говорю, предпочитая оттолкнуть его. Наклонившись, чтобы взять свою одежду, я одеваюсь, мои конечности все ещё дрожат от того, как он только что оттрахал меня.

Определенно, это лучшее, что у меня когда-либо было.

Внезапно воздух становится удушливым, и мне нужно уйти. Сейчас.

Мне не нравится, как он заставляет меня чувствовать себя. Потому что я хочу назвать ему своё имя. Я хочу спросить, куда он идет и кто его друзья, но… я так не делаю.